Большая любовь Матрены Васильевой

"Интересуясь родословной крестьянской семьи Васильевых из деревни Фоминское Угличского уезда Чурьяковской (1864 г.), позже Спасской волости, я познакомился с примером крепкой крестьянской любви, о которой мне давно хочется рассказать читателям нашего журнала. Любви, свидетелем которой я, собственно, был сам.

Полтора века назад крестьянский паренек Степан Васильев из деревни Фоминское (что и сейчас стоит на берегу реки Корожечны под Угличем), к тому времени отстроенной после большого пожара, случившегося в жаркий июльский день во время сенокоса в праздник престольной иконы Тихвинской Божьей Матери и оставившего от красивой, в полсотни дворов, деревни одни головешки, был с родителями в церкви села Спасского. Здесь Степану и приглянулась девушка из далекой деревни Семёнцево. Звали девушку Ефимьей Устюжаниной, родом она была из крестьянской семьи, привезенной барином из- под города Кашина.

Стали молодые люди встречаться в редкие праздники, да и полюбили друг друга. Деревни их были барские, разных хозяев, а без согласия барина в то время не женились. Да к тому же Ефимья была красавицей, и ей приходилось от своего барина прятаться. Об их симпатии родители с двух сторон знали, а поженить смогли только после отмены крепостного права в 1861 году.

Матрена Степановна Васильева с сыном племянницы Евгением. 1954г.

После венчания Степан привез молодую жену в Фоминское, в новый родительский дом-пятистенок с четырьмя окнами на широкую улицу (обшитый тесом, на метр вросший в землю, с осевшим просторным, дважды перестроенным и укороченным на треть двором, с красивым палисадником, сиренью и двумя самыми старыми в деревне березами он стоит и сейчас). Здесь и родились мой дед Иван Степанович с четырьмя сестрами Марией, Надеждой, Александрой и Матрёной, а также и моя мама Антонина с братом Аркадием и двумя сестрами - Женей и Варей (брат и вторая из сестер дожили до глубокой старости).

В 1864 году выпал Степану жребий по рекрутскому набору (5 рекрутов с 1000 душ) идти на царскую службу. Казалось бы, прощай семья, прощай любовь! Да выручил царский указ о замене службы деньгами. Откупились, а в январе 1865 года поженились. Степан Васильевич и Ефимья Ильинична жили долго и умерли на одном месяце: он - в 1915 году, на Николу Зимнего, то есть 19 декабря, она - через 20 дней, на Рождество, 6 января 1916 года. Похоронены рядом на кладбище в Красном Селе. Ивана женили в 1906 году. Жену Александру Григорьевну - из крестьянской семьи Шалаевых - привезли из села Княжева, что на левом берегу Волги, повыше Углича, за селом Котово. Было у нее два брата и шесть сестер, мать Екатерина - родом из деревни Юрчаково. А у Шуры Шалаевой был ухажер из Юрчакова - Иван Чумаков. Прознав, что его Шуру хотят «увести» Васильевы, Чумаковы со сватами приехали в Княжево, но опоздали. Шурууже сосватали! Мама моя говорила, что родители Шалаевы знали о симпатии дочери и специально выдали ее в семью Васильевых, потому что те были побогаче Чумаковых. Тогда ведь дети против воли отца не шли. Иван Ильич Чумаков женился через 14 лет. Три года воевал он в первую мировую войну, за воинскую доблесть заслужил три «Георгия» (позже из золотого «Георгия» сделали жене Александре зубы). Чумаковы вырастили сына и двух дочерей. Младшая, Глафира, вышла замуж за Егорова Василия Андрияновича в Фоминское, и дом их стоит сейчас напротив дома Васильевых через улицу (перенесен от реки в 1956 году).

Когда в 1953 году умер мой дед Иван Степанович Куделькин (отцовскую фамилию деду сменил еще в детстве дьячок церковноприходской школы: волосы у Вани были как льняная кудель), Иван Ильич переехал в Фоминское, купив дом через два дома от бабушкиного. Бабушка умерла в 1959 году от сердечного приступа, похоронена рядом с дедом. Иван Ильич похоронен на том же кладбище. А вот младшую дочь Васильевых, Матрёну, сосватали в 1904 году соседи Егоровы за сына Ивана. Свадьбу, намеченную на осень, сыграть не успели - началась война России с Японией, и Ваню призвали в армию. Перед отправкой Ваня посадил дубок перед правым углом дома, в десяти шагах от усадьбы Васильевых. (Может, и сажал-то вместе со своей Мотей, кто знает?) До этого в Фоминском дубов не было, Ваня ездил за саженцем за реку, на усадьбу священника Орлецкого. Единственный дом в Фоминском окнами на восток - дом Вани Егорова - не сохранился. А дуб стоит. В два обхвата. Красавец, как на картине художника Ивана Шишкина «Среди долины ровныя...». Сколько себя помню (а я в Фоминском появился в 1939 году и жил у бабы Моти до лета 1946 года), на дубе Егорова был скворечник. И я все эти годы, каждую весну вижу на еще голой вершине дерева пару скворушек.

Долго ждала Матрёна Васильева своего Ваню. После войны вернулся земляк Вани - однополчанин, племянник Степана, сын брата Осипа, передал родителям Ани солдатский орден за храбрость - Георгиевский крест 4 степени - и сказал, что сына их похоронили в братской могиле в далекой Маньчжурии. Племянник Матрёны Степановны - Аркадий Иванович, мой дядя - рассказывал, что Матрёна была красивая, рослая, работящая. Много раз сватались к ней, но она всем отказывала. В 1919 году Матрёна с сестрой Саней заготовили за Волгой, за селом Золоторучьем, лес на дом и вывезли его на лошади на родительскую усадьбу. Бригада плотников за лето срубила красивый домик в два окна по фасаду, в 15 шагах от дуба. Был огород, держала скотину, платила налоги. Состарившись, Матрёна устроилась на работу в артель инвалидов надомницей, стала вязать сетки. Во время войны, живя у бабы Моти, я нашел в красивой, с картинками, жестяной круглой коробке среди пуговиц, старых, еще царских, монет серебряный крест с круглой иконкой посредине - святым Георгием на коне. А уже позже от мамы я узнал историю креста и почему у бабушки нет мужа.

В 1959 году, закончив учебу в Воронежском лесотехническом институте и вернувшись в Углич, я часто бывал у Матрёны Степановны, помогая ей по хозяйству. Спустя пятнадцать лет она умерла. Вот как это было. Звонят мне однажды (шел 1974 год) на работу и говорят, что бабе Моте плохо, просит меня приехать. Вечером добираюсь до Фоминс- кого, вхожу в дом. Бабушка лежит на кровати у печки, у стен сидят мама с братом и сестрой, ее племянницы и племянник. Перед иконостасом горит лампада. Негромко поздоровались. Тут бабушка говорит: - Женя, я умираю. Хочу с тобой попрощаться, дать тебе напутствие. Сядь рядом... На умирающую бабушка не была похожа совершенно. Говорила она спокойно, здраво, не спеша. А потом Матрёна Степановна попросила вдруг: - Женя, принеси мне веточку дуба от Егоровых... - Может, тебе лучше сразу коры настрогать? - спрашиваю я (отвар дубовой коры хорошо помогал при расстройстве желудка, в деревне этим давно пользовались). - Нет, Женя, веточку... Принес я веточку с дуба Вани Егорова, положил на стул. Бабушка взяла меня за руку (а у нее ладонь была шире моей раза в полтора), перекрестила и молвит: - Иди, Женя, я буду к смерти готовиться.

А утром мне мама сообщила на работу, что баба Мотя умерла. Позже я узнал, что бабушка скончалась во сне. В руках у нее была веточка дуба, прижатая к груди. Матрена Степановна Васильева прожила 87 лет. Похоронена она на кладбище в Красном Селе рядом с родителями. "

Журнал "Углече Поле"№7 2008г.